* * *
Господь мне дал кусочек жизни,
Узришь ли много на лету?
И боль и радости я вызнал,
Природы видел красоту.
Он так же дал мне дар поэта.
Слов и мелодий перелив,
А мог бы не давать мне это,
Меня микробом сотворив.
Я мог сосною быть, ветлою,
Водой речною, наконец.
Нет, человеком я устроен –
Живого, так сказать, венец.
А мог быть сажей я пекарен
(Да что гадать мне здесь теперь).
А Господу я благодарен,
Будь хоть пылинкой на тропе.
* * *
Обмана всегда хватало,
Он неистребим;
Идёшь по дороге подталой —
В промоину не угоди.
Свыкаешься с ним инертно,
Как с теснотой Ной.
Видимо, ложь бессмертна,
Бессмертней земли самой.
* * *
Непонятен жизни плен -
Мотыльки на льдине.
Рядом красота и тлен,
Мы посередине.
* * *
Не придёт она, она не выйдет:
Говорит мне голос потайной.
Не придёт она, она не выйдет.
Будет ночь стоять глухой стеной.
Будет вечер мятый словно скатерть,
Будет туч тяжёлая вражда.
Будут по стеклу катиться капли
Кем-то оскорблённого дождя.
* * *
За душою ни гроша,
Может хороша душа?
* * *
Ты ищешь смысл земного бытия?
Ну, молодец, искал его и я.
И не нашёл, при этом не скучаю,
И это же у многих замечаю.
* * *
Как много в жизни опади,
Да где тут чудеса?
Горят леса глубокие,
Тревожные леса,
Нестарые и старые —
Судьбы их выпад лих:
Гектарами, гектарами
Огонь глотает их...
На это ли позаришься, —
Как в кипень со скалы...
И на душе пожарища,
Горелые стволы.
* * *
Если кем-то ты унижен,
Этим самым зло обижен.
Знай, униженность сама
Придаёт тебе ума.
* * *
А это и есть мемуары —
Что с рифмою ты сочинил:
Не просто бумага замаранная
Струйкой обычной чернил.
Нет, это не сочинение
Закрученное за гроши,
Но времени подчинение
Искренней вашей души.
* * *
Рядом мощь и убогость.
Рядом серьёзность и чудь.
Этим даётся много,
Этим всего - то чуть-чуть.
* * *
Способен насмехаться, обвинять,
Способен языка махать кадилом,
Красивые словечки подбирать.
Наверно, в той был жизни крокодилом.
Грехов своих не стану оттенять,
Дел благовидных не открою завязь.
А вот покуда кушают меня,
Я как умею, так и огрызаюсь.
* * *
Речки вспененные воды,
Грив песчаных чесуча.
Ты куда от непогоды? –
Давит тяжестью сплеча.
Череда дней многовластна,
Впереди глубокий ров.
Небо ясное бесстрастно.
Страстен ветер. День суров.
* * *
От пакости зашорена,
Не знает страсти полымя –
Любовь неискушённая –
Стыдливостью наполнена.
* * *
Промчался тяжёлый поезд,
Железом дохнуло колёс,
И поклонились в пояс
Берёзки, чей дом есть откос.
И вихрь такой закружился,
И сильно откос крут.
А ты бы так не склонился,
Когда на тебя так прут?
* * *
Стремление быть добрым,
Эх, продлилось бы!
Корысти, вот, мешает нам стена.
А совесть – это когти
Справедливости,
И оными вонзается она.
* * *
В печать не те идут стихи,
Идут прилизанные жутко,
Блестят как новая тужурка,
И даже формой неплохи, —
С хвоста читай их, с головы —
Неосудимы повсеместно...
А непричесанным, увы,
Там часто не хватает места.
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Публицистика : Архимандрит Даниил (Сарычев) - Девятова Светлана 8 сентября 2006 года в 22 часа 45 минут мирно отошел ко Господу старец Даниил, старейший насельник московского Донского монастыря архимандрит Даниил (Сарычев).
В конце апреля 2006 года мне посчастливилось встретиться с архимандритом Даниилом. (К старцу Даниилу уже почти никого не пускали, после болезни он был очень слаб.) К весне 2006 года книга о православных старцах уже была сдана в московское издательство «Артос-Медиа», мы приступили к работе над второй частью о православных старицах. Рассказывая о схимонахине Любови, мы планировали упомянуть и о том, что блаженная старица Любовь в 1995 году встречалась с архимандритом Даниилом, хотелось немного рассказать и самом старце Данииле. Отцу Дмитрию Шпанько удалось договориться о встрече, но в самый последний момент встречу отменили, но дозвониться до меня и сообщить об этом не смогли, поэтому 30 апреля я приехала в монастырь (заранее), но в назначенный час никого не встретила. Я долго молилась у раки Святителя Тихона, и уверена, что именно по молитвам святого, спустя 2 часа попала в келью старца Даниила, где, по милости Божией, удостоилась получить благословение великого старца, и разделить праздничную трапезу с ним и его духовными чадами.
Нужно признаться, что за три дня до этого, во время обострения язвенной болезни, я не могла вообще принимать пишу, укрепляла себя лишь святой водой, просфорой, да монастырскими сухариками. Старец Даниил благословил есть вместе со всеми, по послушанию съела всё и исцелилась. (В тот день вечером я ждала очередного приступа боли, но всё прошло, на утро я могла уже кушать всё спокойно.) Слава Богу, за всё!
Вечером 21 сентября 2006 года, когда очерк о старце Данииле был в основном готов, внезапно наступило полное изнеможение - долго молилась лёжа, когда силы начали возвращаться, встала, подошла к шкафу с иконами и ощутила благоухание. Благоухала в правом нижнем углу бумажная икона Донской Божией Матери, купленная примерно в конце1991- начале 1992 года в Донском монастыре. (На обратной стороне иконы было написано –«400 лет основания Свято-Донского Ставропигиального монастыря (1591-1991г.г.)». Эта бумажная икона и Курская-Коренная икона Божией Матери «Знамение» (которую мне удалось в своё время приложить к чудотворной иконе), чудом уцелели во время пожара в 1995 году, когда от зажжённой свечи сгорели у меня дома на полке даже иконы приклеенные к деревянной основе. Взглянув на обратную сторону иконы, я вспомнила, как пятнадцать лет назад впервые пришла в Донской монастырь и подошла, как и все верующие, находящиеся около храма, к старцу Даниилу, который только что вышел из храма (в это время многие верующие устремились к нему и стали просить благословения). Благодарю Господа, что удостоилась встретиться со старцем Данилом вновь весной 2006 года.
